Михаил Кузьмин: «Наука должна быть востребована в России»
День российской науки, который наши ученые будут отмечать завтра, совпал в этом году с рядом знаменательных дат. В частности, 20 лет исполняется Восточно-Сибирскому научному центру Сибирского отделения Российской академии медицинских наук (СО РАМН), а 50-летний юбилей отпразднует Сибирское отделение Российской академии наук (СО РАН). На общем фоне работы и достижений ученых-сибиряков Иркутск сегодня находится на передовых позициях. Так, Иркутский научный центр (ИНЦ) является вторым по величине академическим центром в Сибири. По внедрению инновационных разработок ученые нашей области занимают четвертое место в СФО. О том, как накануне глобального реформирования отечественной науки живет и трудится иркутская научная общественность, мы беседуем с председателем Президиума ИНЦ СО РАН академиком Михаилом Кузьминым.
– Михаил Иванович, для начала обозначьте ключевые принципы работы институтов иркутского Академгородка и главные достижения наших ученых.
– Основной принцип у всех центров Сибирского отделения был всегда один. Мы называем его треугольником академика Михаила Лаврентьева – первого председателя СО РАН.
Он несет в себе три важных аспекта – фундаментальные мультидисциплинарные научные исследования, интеграцию науки и образования, а также активное содействие реализации научных достижений – то, что мы называем теперь инновационной деятельностью. Сегодня все институты ИНЦ СО РАН выполняют эти правила. Главным доказательством здесь могут послужить результаты их комплексной проверки в 2006 году. Комиссия в составе московских и новосибирских специалистов высоко оценила нашу работу, отметив, что некоторые направления соответствуют мировому уровню.
На сегодняшний день у нас уже выпущено два сборника инновационных проектов, проведено три соответствующих конкурса, по итогам которых финансово поддержано внедрение 18 разработок. А вот наиболее масштабные наши инновации сейчас ждут своих инвесторов. К примеру, по реализации проекта Института геохимии «Солнечный кремний» ведутся переговоры с различными структурами, в том числе и крупными московскими банками. Ряд препаратов, разработанных Институтом химии, уже частично используется в производстве – это антисептик «анавидин» для очистки и обеззараживания питьевой воды, а также препарат «ацизол» против отравления углекислым газом, который дает возможность снизить уровень концентрации CO2 в организме человека, который раньше был смертельным. Разработка Сибирского института физиологии и биохимии растений – вакцина против СПИДа и гепатита В – способна в будущем изменить наше представление об этих неизлечимых болезнях. Иркутские ученые также сделали ряд проектов применительно к нашему региону. Это разработки Института солнечно-земной физики «Мониторинг лесных пожаров» и Института земной коры «Новая карта сейсмичности Иркутской области».
– Инновационных проектов у нас много, и они значимы, но, тем не менее, ученые до сих пор не могут определиться с сущностью инновации. Вот и на последнем заседании Президиума ИНЦ СО РАН по этому поводу возникли серьезные споры…
– Инновация – это воплощение результатов каких-либо научных исследований или научно-технических достижений в новый или усовершенствованный продукт, реализуемый на рынке. Иными словами, это то, что следует внедрить в производство на основании тех разработок, которые были сделаны раньше. До 90-х годов этим у нас занималась отраслевая наука. После того как она была уничтожена, ее функции частично взяла на себя академическая наука, однако до сих пор сложно прийти к общему мнению о месте инновации в академических институтах. Одни считают, что основой в них должна быть фундаментальная наука, другие – что важное место в нашей деятельности должно занимать доведение наших разработок до потребителя.
Изменения, которые повлекут за собой важнейшие открытия, трудно заметить сразу. По этому поводу мне всегда вспоминается такая история: когда в 30-х годах прошлого столетия ученые начали заниматься полупроводниками, все вокруг недоумевали – зачем? А позже выяснилось, что без полупроводников никакие дальнейшие инженерные разработки невозможны.
Однако и сегодня есть такие вещи, которые всем известны, но не доведены до промышленного образца. Если их внедрить в производство и сделать конкурентоспособными – это тоже будет инновация.
– В чем видите причины того, что многие инновационные разработки иркутских ученых так и не нашли сегодня своего конкретного потребителя?
– Во-первых, у нас очень долгое время не было закона об инновациях, и только в конце прошлого года был создан инновационный фонд в стране. Это наконец даст нам возможность финансировать из госбюджета реализацию тех проектов, которые действительно необходимы стране, которые государство считает важными. То есть это будет уже не частный бизнес. Сегодня во всех развитых странах бюджетные средства идут на развитие новых технологий. Мы только собираемся создать в стране четыре инновационные зоны, а в Китае таких зон уже больше сотни.
Во-вторых, наш бизнес стремится в основном получить прибыль, что называется «назавтра». Поэтому и выбирает легкие пути, как, например, продажа природных ресурсов. На этом делать деньги можно гораздо быстрее, чем вкладывать их в ту продукцию, которая получится не сразу. Создание региональными властями инновационного бизнес-инкубатора направлено прежде всего на создание малых и средних предприятий, которые будут внедрять инновации. А это малосерийные инновационные производства, требующие небольшого вливания денежных средств.
И, наконец, есть вина и законодательной власти. Считаю, что запуск инновационных технологий нужно сегодня поощрять, корректируя налоговую политику. Тогда наука будет востребована в нашей стране.
– И этому наверняка поспособствует новый закон «О науке и научно-технической политике», согласно которому Академии теперь разрешено официально заниматься инновационной деятельностью. Но у документа есть и другая «сторона медали» – Академию хотят лишить правовой самостоятельности, отменяя принцип самоуправления, подчиняя ее Министерству образования и науки. В чем, по-вашему, сильные и слабые стороны государственного плана реформирования науки?
– Насколько мне известно, теперь уставы академических институтов будет утверждать правительство. Оно же станет определять оклады членам-корреспондентам и академикам. Президента Академии будет утверждать президент страны. Многие ученые считают, что мы таким образом теряем самостоятельность. Но если вспомнить историю Российской академии наук, то в свое время и царь назначал ее президента, и в советские времена этот вопрос хотя и не открыто, но тоже всегда обсуждался с властью. Важным в новом законе является то, что государство берет на себя ответственность за развитие науки.
Другая важная составляющая закона – субъекты Федерации теперь могут вкладывать средства в нужные им научные направления. Раньше региональные власти не имели права финансировать федеральные структуры, коими мы являемся, и, соответственно, не привлекали нас к сотрудничеству. Теперь диалог, возможно, будет налажен.
– Академию очень часто критикуют за то, что в ее рядах мало молодых ученых. Как эта проблема решается в Иркутском научном центре СО РАН?
– В 80-е годы у нас еще строились жилые дома и общежития для молодежи, обновлялось научное оборудование, достойно оплачивался труд ученых. В то время институты ИНЦ могли претендовать на то, что лучшие студенты иркутских вузов, особенно после прохождения ими практики в лабораториях институтов, вольются в их коллективы. В 90-е годы внимание государства к российской науке резко ослабилось. Оборудование устаревало и морально, и физически. Низкая оплата труда, прекращение строительства жилья стали существенным барьером для привлечения в науку талантливой молодежи. Средний возраст научного сотрудника приблизился к 50 годам. И только начиная с 1998 года наблюдается стабилизация общей численности ученых. Сейчас 25% от нее – это молодые ученые до 35 лет. В институтах снова появляется новая аппаратура, повышена доплата за докторские и кандидатские степени, молодежь видит перспективы карьерного роста. Кроме этого, у молодых специалистов есть возможность ездить за границу на стажировки. Возможно, эти мероприятия поднимут престиж науки, но главное – необходимо решить жилищную проблему научной молодежи.
– Очевидно, важно, что международная деятельность Иркутского научного центра поставлена на широкую ногу.
– Да, мы сегодня поддерживаем международные связи более чем с сотней зарубежных научных учреждений и организаций из 30 стран, участвуем в реализации совместных программ и двусторонних соглашений. Последний раз мы ездили в Китай с 5 по 15 января, где посетили три отделения Китайской академии наук. В Пекине общались с биологами, географами и геологами. В Шанхае посетили лабораторию сильных лазерных полей Института физики. Их оборудование, конечно, произвело на наших ученых большое впечатление – установки огромной мощности, камера для регистрации рентгеновских лучей и нейтронов. В Институте оптики и точной механики КАН нам рассказали о том, что создается новая установка, в которой лазерный луч транспортируется по вакуумной трубе. В Уханьском институте физики и математики нам показывали лабораторию атомной и молекулярной физики, в которой тоже много лазерной техники, на которой китайцы проводят исследования по охлаждению молекул, с помощью оптических систем видят состояние каждого атома. Интересны разработки уханьских биологов.
По итогам визита мы подписали протокол о намерениях по проведению совместных исследований территории от юга Китая до Северного Ледовитого океана. В экспедициях предполагается проводить всесторонние географические, биологические, геологические исследования, позволяющие выяснить взаимодействия различных оболочек Земли. Теперь осталось согласовать вопросы выделения средств на этот проект. Уже известно, что с китайской стороны его финансированием займется Китайская академия наук и Фонд естественных наук.
ГОРОД НАУКИ
Иркутский научный центр СО РАН был создан в 1949 году как Восточно-Сибирский филиал АН СССР. С появлением Сибирского отделения он получил новый импульс развития. За короткий срок возникли новые институты, построен Академгородок. Сегодня в ИНЦ СО РАН успешно работают 9 академических институтов СО РАН, Иркутский филиал Института лазерной физики СО РАН, Байкальский музей и отдел региональных экономических и социальных исследований при Президиуме ИНЦ СО РАН. В этих подразделениях трудятся 3573 человека, в том числе 1077 научных сотрудников, среди которых 230 докторов наук, 648 кандидатов наук, 6 академиков и 6 членов-корреспондентов РАН. Большую роль в становлении академической науки в Иркутске сыграла конференция по изучению производительных сил области, которая прошла в августе 1947 года. Конференция определила направления дальнейшего изучения и освоения гидроэнергетических, топливных и минерально-сырьевых ресурсов Восточной Сибири и единодушно высказалась за необходимость организации в Иркутске Восточно-Сибирского филиала Академии наук СССР. На конференции была заложена замечательная идея – создать город науки рядом с комплексом крупнейшего Политехнического института и Иркутского госуниверситета.
